В начале 2010 года планируется выход альманаха Екатеринбург эзотерический. В книге собраны интервью ярких и удивительных людей нашего славного города.  Алексей Чудинов, автор сборника, побеседовал и с Михаилом Пайкиным. Как Алексей рассказал нам сам, интервью с Михаилом происходило во время двух встреч: первая была весной (где-то в апреле) на ул.Московской. Обстоятельства беседы были, в общем, обычными: вопросы-ответы… Вторая встреча была в октябре на Щорса. К тому моменту Михаил отказался от ряда проектов, которые упоминались в первом варианте интервью, кроме того, театр поменял свое название, и взгляды Михаила на некоторые вещи поменялись или расширились…

Алексей Чудинов

firebirdekb@mail.ru

8-9041662177

“Екатеринбург эзотерический”

ТЕАТР ВНУТРЕННЕЙ НЕВЕСОМОСТИ

«Театр спонтанной импровизации – это что-то невероятное. Кажется, что такого вообще не может быть. И когда действие разворачивается перед тобой – это шок! Спектакль завораживает взгляд, режет слух и будоражит воображение. Обостряет ощущение жизни». Это отзыв зрителя, который решился на посещение одного из спектаклей «Театра на весу» и ощутил на себе разрушение прежних представлений о театральном искусстве, а может быть, и об искусстве в целом. В нашем городе много театров на разный вкус, но такого еще не было! Однажды в Екатеринбург приехал Михаил Пайкин, театральный режиссер и трансперсональный психолог, и привез нам технику спонтанной импровизации, соединяющую театральную игру и психотерапию. В результате появился «Театр на весу», театр без костюмов, декораций, сценариев, театр, размывающий грань между зрителем и актером, между внутренним состоянием и внешней средой. Эффект получился потрясающий, его можно ощутить по нескольким коротким видео, выложенных на сайтах teatrnave.su и vkontakte.ru/id3479631. А каково увидеть это вживую? Михаил приглашает в свой театр всех желающих “отдохнуть от себя, от своих идей, представлений и посмотреть на всё глазами младенца, для которого мир еще не сложился в привычную картинку и для которого все предметы парят в невесомости – на весу…”

МАКСИМАЛЬНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ

-Санкт-Петербург – город, который своей энергетикой притягивает огромное количество людей. Почему же вы переехали из культурной столицы к нам в Екатеринбург?
– Как я обычно отвечаю на этот вопрос, я переехал сюда по причине восторга. В 2003 году приехал в Екатеринбург проводить тренинг и увидел, что это очень динамичный город. Люди здесь очень интересуются своим развитиям, гораздо больше, чем в Петербурге. Постепенно стал чаще сюда ездить и, наконец, перебрался насовсем.

-Существует ли для вас такое понятие, как энергетика города?
-Да, я чувствую энергетику Екатеринбурга. Я чувствую этот город как место большой ясности, больших возможностей. Питер мне кажется таким сонным, болотным, а Екатеринбург таким ясным, открытым… Здесь очень много энергетически сильных мест, много восходящих потоков. Это город всего нового. Поскольку я сам занимаюсь новыми направлениями, то мне здесь особенно интересно.

-Какие проекты вы бы хотели реализовать в столице Урала?
-Я занимаюсь Театром спонтанной импровизации – «Театром на весу», он представляет собой совмещение разных практик, раскрепощающих сознание и тело. Результатом этих практик является способность человека свободно импровизировать на сцене, создавать художественные образы. С одной стороны, здесь много психологии, с другой стороны, это чисто практическая техника, помогающая человеку играть на сцене, не бояться, перестать думать, войти в свободный творческий поток и начать спонтанно самореализовываться. Эта практика, однажды обретенная на сцене, начинает проявляться во всех аспектах жизни.

-У вас есть театральное образование?
-У меня два высших театральных образования и пройденные психологические курсы.

-Как вы встали на этот путь?
-Просто я всегда любил театр, с детства хотел стать режиссером. Всю жизнь сознательно шел к этому, попробовал много разных театральных школ – в Израиле, Норвегии. Я искал нечто такое, что бы максимально освобождало человека. И тот стиль, который я выработал – Театр спонтанной импровизации – на данный момент мне кажется самым сильным. Если завтра я узнаю что-то, что еще сильнее освобождает человека, я переименую свой театр.

ДРАТЬСЯ НАДО – ТАК ДЕРИСЬ!

-На каком таком «весу» находится ваш Театр?
-«На весу» – это состояние, когда вы не перекладываете свою свободу на что-либо. Например, вот будут у меня деньги – мне будет хорошо. Будет у меня машина – будет хорошо. Когда вы «на весу», ваша свобода больше ни на что не опирается, вы находите опору внутри себя, в своей сути.

-Вы сами придумали это состояние?
-Оно давно известно миру и отражено во многих практиках, например, в дзогчен, в школе Алмазного пути, в лайя-йоге. Со временем я заметил, что эти практики дают те же состояния, которые можно достичь, играя в театре. Меня это очень сильно удивило. Я увидел театр как способ переживания внутренней свободы.

-Свобода – что это такое?
-Это внеконцептуальное понятие. Я могу сейчас что-то ответить вам, но получится ерунда. Могу сказать, что свобода – самое прекрасное, что есть, и единственная реальность, которая существует. На самом деле, всё, что существует, – это свобода плюс наши глюки, неврозы, стереотипы, жесткие концепции, фиксированные идеи и прочая муть.

-Откуда берется в нас муть?
-(смеется) Сам порой думаешь про себя: откуда столько мути! Если серьезно, то у Нагарджуны есть труд «Двенадцать звеньев взаимозависимого возникновения», там объясняется, откуда берется муть. Сначала внутри свободы появляется концепция «Я», потом концепция «Я и другие»… Не буду далее углубляться, у Нагарджуны всё хорошо описано, а я уже ничего не помню.

-В вашем театре задействована, в основном, молодежь. Не воспринимает ли она технику спонтанной импровизации как модное явление, которое со временем угаснет и уступит место новой моде?
-Не думаю, что свобода – это модное явление. В разное время появляются разные «окна» в свободу. Театр – одно из окон, и оно мне нравится. Такое веселое, нескучное «окно». Можно ведь дома сидеть с закрытыми глазами и бубнить мантры. А в театре ты играешь, тусуешься, и в то же время происходят глубокие внутренние изменения, просто потому что ты позволяешь себе быть спонтанным, перестаешь себя оценивать. Правило театра импровизации сформулировала черепаха Тортилла: «Милый друг, всегда будь юным, ты взрослеть не торопись. Будь веселым, дерзким, шумным. Драться надо – так дерись».
У нас в голове есть воображаемый цензор, который вроде как называется «обществом», хотя этого общества нигде нет, кроме как в нашей голове. Оно постоянно оценивает, что мы сделали хорошо и что – плохо. То есть за каждое наше действие мы ставим себе оценочку. Театр убирает оценивание и осуждение себя. Легче дышать становится.

ШОУ С МЕДИТАЦИЕЙ

-Требуется ли театральное образование для актеров вашего театра?
-Нет, как раз наоборот. Фишка в том, что достаточно иметь только интерес.

-А сложно ли без актерских навыков, с нуля начать играть?
-В живописи есть такой жанр – лессировка: сначала на полотно наносится прозрачный слой одного цвета, потом другого, третьего и т.д. Наконец, через тысячу слоев начинает проступать изображение. Театр импровизации состоит из большого количества очень простых техник («слоев»), которые может выполнить кто угодно. Например, мы начинаем с того, что учим людей молчать. Просто выходить на сцену и молчать. Человек, как правило, не чувствует собственной «интересности»: как он смотрит, как он дышит, как живет. Выходя на сцену, обычный актер создает себе установку кого-то развлекать, что-то показывать. Чтобы снять эту установку, актер выходит на сцену и молчит, не волнуясь о том, поймет ли кто-то его молчание. В первую очередь, актер становится интересен сам для себя.
Потом мы осваиваем различные простые темы, постепенно техники накладываются одна на другую и формируется «арсенал». Затем актер попадает в спонтанный поток (в некоторых системах он называется «латихан»), когда уже техники не нужны: ты интуитивно делаешь всё правильно.

-В чем проявляется зрелищность в «Театре на весу»? Это какое-то шоу?
-Да, шоу. Это выглядит как театр, но довольно необычный театр. Он интересен тем людям, которым интересно смотреть в себя. Если человек сам себя не интересует, то ему и наш театр будет скучен.
Наши техники включают в себя медитации. Но если результатом обычной медитации является некое внутреннее освобождение, то результат медитации в театре – это еще и зрелищный эффект. Зритель может его увидеть и присоединиться к нему.

-Часто ли у зрителей возникает реакция: «Да что это вообще такое?!»
-(размышляет) Одно время я спрашивал у зрителей их мнения, но потом перестал придавать этому значение. Перед каждым спектаклем я сообщаю зрителям: «Здесь вы увидите себя. Если вам будет скучно, значит, вы сами себе неинтересны». Если человек интересуется самим собой, то он с удовольствием может наблюдать, как опадет листва осенью. Человек видит в этом процессе божественный акт. Он смысл не может объяснить, но понимает: есть в этом что-то чудесное. И так же театр. Понятно, что у всех разный уровень понимания. У нас нет задачи привлечь всех! У нас есть задача привлечь тех, кто понимает, насколько это круто. И донести до тех, кто способен понять, насколько это круто. Те, кто поймут данное интервью, и театр наш поймут.

-И много таких «понимающих»?
-Мне кажется, шесть миллиардов. Я верю, что все способны это понять. Просто надо развиваться, а не тратить время на что угодно: на то, чтобы ходить в обидах, в ненависти к себе и миру и т.д. И «на что угодно» можно потратить всю жизнь! А можно остановиться и сказать: «Стоп, стоп, стоп. Неужели я для того пришел в мир, чтобы всю жизнь проныть и прожалеть себя?» Я думаю, каждый из шести миллиардов способен сказать себе эти слова и начать развиваться. Есть прекрасные книжки для этого, мне, например, «Турбо-суслик» нравится.

-Вы много читаете?
-Нет, я вообще не читаю (смеется). Мне и так всё ясно.

-Как давно вам всё ясно?
-У меня наплывами… Запутанность отступает постепенно. Сначала был проблеск, он длился секунду – когда тебе вдруг всё стало ясно. Потом проблеск затмевается разной мутью. Но проблеск уже был и он многое изменил, и я уже понимаю: муть – это всего лишь облака на небе, которое само по себе чистое. И смотришь на них с таким недоумением, потому что видел уже истину разок. А следующий проблеск длится две секунды. Сейчас у меня состояние проблеска длится неделями, и очень коротки промежутки, когда муть наплывает, и то она быстро осознается как муть.

«ОСПОНТАНИВАНИЕ» ЖИЗНИ

-Ваши спектакли неоднозначно воспринимаются зрителями. Допустим, к вам вообще никто не пришел, что вы будете делать?
-Не важно, как много зрителей. То, что происходит на сцене, очень интересно не только зрителю, если он вдумчивый, но и самому актеру, потому что он становится способным выводить вовне спонтанный поток своих мыслей, чувств, эмоций, и это всегда имеет ценность независимо от того, видит его кто-то или нет.

-Участие в импровизации – насколько это страшно или экстремально? Не случайно, наверное, «Театр на весу» раньше назывался театром экстремальной импровизации.
-Экстремально здесь то, что человек выходит на сцену, и у него не остается ничего, кроме него самого. Он вынужден играть свое содержание, и для многих людей это экстремально, так как человек не очень хорошо знаком с собой. Мы к себе нечасто прикасаемся, с людьми общаемся через заслонки и защитные оболочки. А на сцене нам нечем защититься, заслониться – нет ни костюмов, ни тем, ни декораций, есть только ты, и ты будешь играть себя.
Для зрителей экстремальность заключается в том, что они совершенно не знают, что они увидят. Более того, зрители могут повлиять на представление. Каждый может выйти на сцену или выкрикнуть что-нибудь с места, и это изменит ход спектакля.

-Замечено, что спонтанные движения оказывают глубокое воздействие на психику и способствуют устранению психологических блоков, комплексов, стрессов.
-Да, и мы используем не только спонтанные движения, но и спонтанный разговор, спонтанное реагирование. Все человеческие факторы «оспонтаниваются». Нестандартное, спонтанное поведение делает жизнь интереснее. Ведь диапазон наших реакций очень узок, взаимодействие между людьми происходит на 3-4 налаженных реакциях. Поэтому, овладев спонтанным реагированием на всё окружающее, мы становимся примером для других и вдохновляем их на какие-то внутренние движения.

-Представляю себе серьезного дяденьку-бизнесмена, живущего по строгим нормам деловой этики. Возможно ли «оспонтанить» такого человека?
-Более того, 90% моих учеников – это бизнесмены (Михаил, кроме всего прочего, – ведущий тренингов развития личности). Все они жаловались на рутину, тогда как в их душе копошился «внутренний ребенок», радостный и веселый, но скованный рамками социума. Наши методики полезны для серьезных людей, которым надоела их серьезность.

«У НАС ВСЁ ПО-ЧЕСТНОМУ»

-Будет ли «Театр на весу» популярен среди театралов нашего города?
-Театр спонтанной импровизации – направление новое, и я не знаю, как оно будет приживаться. Очень уж оно непривычное и больно странные наши спектакли. Для зрителей они всегда шокирующие. Зритель подходит к театру со старыми представлениями: расскажите мне историю, как кто-то пошел куда-то, а там ему сделали вот это. В традиционном театре существуют жесткие концепции, сквозь которые сложно прорваться.

-Вы проводите открытые репетиции, но как можно отрепетировать спонтанные действа?
-Мы проводим открытые репетиции для тех, кому интересно узнать, как мы достигаем состояния спонтанной импровизации. Ведь многие не верят, что мы не заучиваем тексты, часто говорят: «Неужели это импровизация? Да вы врете, вы готовитесь». На репетиции мы показываем, что всё по-честному и мы действительно импровизируем. Более того, к нам может присоединиться каждый желающий.

-Есть ли риск, переживая сильные эмоции во время игры, получить некое перенасыщение?
-Состояние перенасыщения – своего рода невроз. Лама Оле Нидал так описывал истинную реальность: «Всё свежее и значительное, исполненное безграничных возможностей, каждый атом вибрирует от радости и скрепляется любовью». Состояние истины и так очень насыщено. Когда мы насыщенность называем «пере-», значит, мы избегаем насыщенности, мы как будто боимся., что она может нам навредить или поглотить нас. Тем самым мы цепляемся за свое эго. Театр помогает осознать, насколько наше эго размыто в пространстве. Нашей истинной природе ничего не способно навредить, мы сами и есть насыщенность. Мы есть самая большая радость, самая большая любовь, самая большая возможность.

-Можно ли назвать театр спонтанной импровизацией методом психотерапии?
-Это психотерапия с эффектом шоу. Внутри – психотерапия, снаружи – шоу. Точно так же, как с интересом наблюдать за группой анонимных алкоголиков. На них, правда, скучно, смотреть: ноют и ноют. А тут люди и бесятся, и смеются, и плачут, и кричат, и философствуют. Смотреть на них смешно, грустно, захватывающе, завораживающе – всяко. У нас всё есть!
Мне рассказывали, в Москве есть магазин, называется «Азбука вкуса» – в нем есть все. Хобот мамонта? Есть! Лапы аллигатора? Есть, что ж ты будешь делать! Любую ерунду придумай – всё у них есть. Наш театр сродни этому магазину.